В освобожденном Гжатске (журнал «Московский журнал» № 2, февраль 2003 года)
Осенью 1941 года нашей 32-й стрелковой дивизии удалось остановить на Бородинском поле немецкую бронированную махину, рвавшуюся к столице, а в зимних боях измотать вражеские части и перейти в наступление в направлении Акулово — Можайск (после Бородина дивизия стала 29-й Гвардейской). Но противник ценой огромных потерь в живой силе и технике смог задержаться на смоленской земле. Старинный город Гжатск стал одним из важнейших пунктов в системе его обороны: железнодорожная линия связывала Гжатск с Москвой и Смоленском; шоссейные и грунтовые дороги вели к Сычевке, Вязьме, Юхнову и другим городам Подмосковья; здесь проходила автомагистраль Москва — Минск. Сосредоточив вокруг Гжатска огромные силы, немцы превратили город и окрестности в мощный укрепрайон. Выгодные естественные рубежи накрыла густая сеть фортификационных сооружений: блиндажи, ходы сообщения, укрытия для бронемашин и орудий. В лесных массивах прорубили просеки, позволявшие вести губительный прицельный огонь по наступающим, танкоопасные участки тщательно заминировали, рощи нашпиговали огневыми точкамиѕ
В феврале 1943 года наша дивизия, стоявшая на 147-м километре автомагистрали Москва — Минск, совершила 40-километровый марш на исходные позиции, готовясь к боям за Гжатск. 20 февраля подразделения дивизии сосредоточивались в районе деревни Сашино. Сюда же подошли и танки (новехонькие американские машины) приданной танковой бригады, а также молодые бойцы лыжной бригады во главе с комбатом Н. Костыревым и майором А.И.Соколовым — старшим политруком, героем Бородинской битвы в октябре 1941 года.
В ночь на 22 февраля из-за сильного снегопада артподготовку задержали на час. В 9 часов она все же началась, хотя позиции противника за пеленой кружащегося снега по-прежнему просматривались с трудом. По сигналу ракеты наши бойцы поднялись в атаку, утопая в снежных заносах.
Преодолев зону шквального заградительного огня, стрелковая рота 87-го полка ворвалась в первую вражескую траншею и к полудню захватила несколько сот метров траншейной земли, куда тут же устремились танки и лыжники. Последние рассчитывали на броневую поддержку, но «заокеанские подарки» начали застревать и отчаянно буксовать в сугробах. Немецкие артиллеристы играючи расстреливали столь удобные цели. К тому же американская техника, работавшая на авиационном бензине, при ударе снаряда тут же вспыхивала — повсюду полыхали эти чадящие факелы.
И все же лыжники прорвались сквозь огонь противника, пошли по его тылам и захватили деревню Лыскино, откуда еле успели унести ноги штабисты эсэсовского полка. Однако действия лыжного батальона своевременной поддержки не получили. Зато ее получили эсесовцы: подтянув резервы, они окружили лыжников. Те долго отбивались, затем пошли в рукопашную и почти все погибли — в том числе и майор Соколов. Вырвалась из окружения лишь небольшая группа во главе с капитаном П.Сафоновым.
До 24 февраля на подступах к Гжатску шли упорные, но безрезультатные бои. Тогда начали готовиться ко второму штурму; при этом упор был сделан на тактические маневры мелких групп.
Повторное наступление началось с разных направлений. Пехотинцы при поддержке танков и артиллерии постепенно, методично взламывали вражескую оборону. Группа капитана А.Н.Никитина овладела высотным участком немецких траншей, что позволило нашим артиллеристам подавить огонь фашистских батарей. Группа старшего лейтенанта Васильева углубилась в неприятельскую траншейную зону на несколько сот метров, отбила девять ожесточенных атак, в итоге удержала захваченный пятачок и дождалась подмоги.
Такая тактика принесла успех. Уже к 5 марта на всех рубежах немецкой обороны обозначилось наше заметное продвижение. 6 марта в 3 часа ночи стрелковый полк подполковника Б.М.Лазарева ворвался в город, а к утру туда вступили и другие полки дивизии.
Гжатск предстал взорам освободителей разрушенным и сгоревшим практически дотла. Из 1600 домов уцелело лишь 300. Немцы взорвали Предтеченскую церковь и Казанский собор.
Вскоре на улицах появились жители. Замелькали зипуны, шубейки, телогрейки, измученные истощенные лица. Но все это покрывала волна ликования. Наши бойцы тут же принялись оказывать людям посильную помощь.
К командиру учебного батальона дивизии капитану И.М.Третьяку обратился священник Благовещенской церкви, где оккупанты устроили скотобойню. Церковь была завалена хламом и мусором. Курсанты принялись наводить порядок. Когда работа была завершена, началась служба. Вместе с горожанами ее отстояли и бойцы. Весь храм в едином порыве молился о победе нашего воинства (об этом случае заинтересованно писала зарубежная пресса тех лет).
С освобождением Гжатска свободно вздохнули и жители окрестных деревень. В том числе и деревни Клушино, где ютились в землянке родители будущего первого космонавта Юрия Гагарина (их дом заняли эсэсовцы). 9 марта 1943 года Юре исполнилось 9 лет. Через 25 лет Гжатск назовут его именем.
А. Н. Кожин